Автор: Владимир Водо, журналист, Литва
Я – гражданин России, бежавший из бывшего Советского Союза, где меня преследовали за нежелание служить в Советской Армии, в 1989 году вместе с матерью (позже она получила литовское гражданство “в порядке исключения”, по договору между Ландсбергисом и Ельциным). Я же, работая корреспондентом российских СМИ, автоматически получил российский паспорт.
Начиная с 1993 года мой вид на жительство в Литве постоянно продлевался. В последний раз пятилетний ВНЖ мне выдали в январе 2022 года. 30 марта 2023 года после доноса в соцсетях, в котором меня обвинили в нелояльности к Литве, уже на следующее утро (!) я получил любопытную анкету из литовского Департамента миграции с требованием изложить своё отношение к войне в Украине и юрисдикции Крыма.
Я ответил, что не приемлю никаких военных действий, где бы они ни проходили; что же до принадлежности Крыма, то я не берусь ответить на сей провокационный вопрос, “не тот” ответ на который может быть расценен не иначе как «действия, направленные на нарушение территориальной целостности Российской Федерации» (ст. 280.1 УК; до пяти лет лишения свободы).
10 июля 2023 года Департамент миграции Литвы аннулировал мой постоянный вид на жительство в Литве и Евросоюзе как “лица, представляющего угрозу национальной безопасности” Литвы. При этом никаких (!) доказательств подобных утверждений суду представлено не было.
По данным литовского гэбэ, данная угроза является «экзистенциальной, потенциальной» и исходит от всех русских и России вообще; это даже не hic et nunc (лат. «здесь и сейчас»), однако подобный ярлык позволяет вышвырнуть меня из страны в любой момент – несмотря на то, что здесь останется моя старая (86-летняя) больная мать, которая нуждается в помощи и поддержке.
Кроме того, за пределами Литвы, где я живу уже 34 года, с 1989 года, у меня нет никого и ничего (ни родственников, ни друзей, ни места жительства, ни средств к существованию). Тем не менее, это не помешало вильнюсскому окружному административному суду в ходе «удалённого» заседания решить, что «ухаживать за пожилым человеком вполне можно, находясь в стране своего гражданства». 29 ноября с.г. “законность” этого решения подтвердил Главный административный суд.
Постоянно проживая в Литве с осени 1989 года, в течение четверти века (с 1990 г. до конца 2015 г.) я освещал все сколько-нибудь значимые для Литвы события (включая первые свободные выборы в Верховный Совет тогдашней Литовской ССР, восстановление независимости в марте 1990-го, «январские события» 1991 года, вступление в ЕС и НАТО) – и был их непосредственным участником.
Только для ИД «Коммерсантъ» мною были написаны более одной тысячи новостных и аналитических материалов и репортажей – не считая большого количества текстов, которые писались для других российских, а также прибалтийских, польских, скандинавских и других «бумажных» и электронных СМИ.
Будучи (по крайней мере, до июля 2023 года) постоянным долгосрочным жителем Литвы, я рассчитывал, что все вопросы, связанные с признанием меня «угрозой государственной безопасности», должны рассматриваться с учетом не только национального литовского законодательства, но также Директивы Совета ЕС 2003/109/EC «о гражданах третьих стран, являющихся долгосрочными резидентами ЕС».
Так, в отношении этих лиц должны применяться усиленные меры защиты от высылки. Так, согласно ст. 12 Директивы, государства-члены ЕС могут депортировать долгосрочного резидента только в том случае, если он или она представляет реальную и достаточно серьёзную угрозу общественному порядку или общественной безопасности. Также, прежде чем принять такое решение (о высылке долгосрочного резидента), власти государств-членов ЕС должны принять во внимание такие факторы, как (а) продолжительность проживания на их территории; (б) возраст данного лица; (в) последствия для данного лица и членов его семьи; (г) связи со страной проживания и страной происхождения, либо их отсутствие.
В европейском праве содержится положение, что власти страны-члена ЕС вправе лишить вида на жительство лицо, представляющее угрозу устоям и благополучию общества, либо его (общества) безопасности. Замечу, именно общественной – а не госбезопасности.
Причём в отношении долговременных постоянных жителей данной страны, которые, тем не менее, не являются её гражданами, степень такой угрозы должен быть чрезвычайно высоким, а само её (угрозы – реальной и достаточно серьёзной) наличие должно быть юридически доказано. И – угроза эта должна проявляться в конкретных деяниях и поведении конкретного лица. Когда же угрозой для государства становятся, нет, даже не действия, а мысли, простите, это уже не демократическое государство. Это тоталитарный режим. Перечитайте “1984” Джорджа Оруэлла…
Ни литовская миграционная служба, ни департамент госбезопасности, ни вильнюсский окружной административный суд нигде и никогда не представили никаких данных, которые подтверждали бы мою реальную и достаточно серьёзную угрозу для литовской госбезопасности. Вместо этого «контора» представила самые общие фразы относительно моих постов в ленте Facebook, со ссылками на уже опубликованную как в т.н. «системных» литовских, так и в базирующихся в ЕС международных СМИ информацию, которую по этой причине никак нельзя рассматривать как «кремлёвскую пропаганду».
Кроме того, предъявленное мне обвинение как «угрозы государственной безопасности» основывается на ничем не обоснованном и абсолютно декларативном заявлении о том, будто заявитель «придерживается взглядов, свидетельствующих о его нелояльности к Литве», или же что он «поддерживал контакты с представителями российских и белорусских спецслужб».
Тем не менее, ни одно из этих утверждений (ни «придерживающийся нелояльных взглядов», ни «поддерживал контакты с российской и белорусской разведкой») никогда и нигде не было доказано. За годы своей работы я неоднократно встречался и брал интервью практически у всех президентов, премьер-министров, членов правительства и сейма, не говоря уже о предпринимателях, мастерах культуры и спорта, священнослужителях, но – никаких российских или белорусских «шпионов» среди них не было. И, если у ДГБ были какие-либо порочащие меня сведения, то чем объяснить тот факт, что в течение тридцати с лишним (!) лет мне продлевался постоянный вид на жительство в республике?
Литовская госбезопасность распространяет обо мне ложь, утверждая, что я будто бы лишь «выдаю себя за журналиста», что я «распространяю в социальных сетях российские пропагандистские материалы» (при этом мне инкриминируются уже опубликованные в «системных» литовских СМИ заявления, сделанные, скажем, президентом Турции и мэром Вильнюса!), возложение мною цветов к могилам солдат и партизан, погибших в годы войны с фашизмом – или поездку в Москву четыре года назад. При этом там даже не удосужились предположить, что все мои публикации в ещё сохранившихся русскоязычных изданиях в Литве выходили под псевдонимом.
Кстати, в перечень инкриминируемых мне постов попало сделанное ещё в марте 2020 года фото, где я на Красной площади. Или вот такая крамольная мысль: что, если вместо “георгиевской” ленточки (которая, как всем известно, в Литве запрещена!) я приду 9 мая на воинское кладбище с иконой Георгия Победоносца?
Если кто не “в теме”: святой Георгий, он же по-литовски Юргис, он же Витис (всадник с мечом на литовском гербе)…
Неудивительно, что правовая оценка моих частных взглядов и мыслей была поверхностной – а сделанный литовскими чекистами выбор моих «криминальных» постов в Facebook был обусловлен разве что заголовками и фотографиями, и они даже не утруждали себя сколько-нибудь ознакомиться с содержанием публикаций (для сведения: кандидатом в сотрудники литовской госбезопасности может стать гражданин Литвы в возрасте 18-50 лет, владеющий английским или русским языком на уровне В1 (это уровень уборщицы и кассира в супермаркете; со словарным запасом порядка 2000 слов)! А вот мне власти заявили, что я, дескать, не владею литовским!
Такое формальное предъявление обвинений означает ни что иное, как грубую попытку ограничить моё право на защиту. Важно также отметить, что мне не было разрешено защищаться от подобных официальных заявлений во время «удалённого» судебного заседания – и даже высказанная адвокатом просьба предоставить такие доказательства органами госбезопасности была отклонена.
То, что такая позиция, занятая литовскими ведомствами и судом, несовместима с элементарными правовыми нормами (а также с общеевропейской практикой, требующей, чтобы «угроза государственной безопасности» была реальной и достаточно серьёзной), никого в Литве не волнует.
Владимир Водо, журналист
Цитаты из решения главного административного суда Литвы:
4.3. Хотя заявитель утверждает, что он предпринимал действия, указанные в обжалуемых решениях, в качестве журналиста, а интернет-источники, указанные в решениях, не являются пропагандой или близкими к Кремлю, это всего лишь его субъективная оценка, не отменяющая той угрозы, которую он представляет для государственной безопасности . Выводы относительно угрозы, исходящей от заявителя, основаны на активной деятельности заявителя в интернет-пространстве, и представленными гэбэ доказательствами, подтверждающими угрозу национальной безопасности заявителя, достаточными для принятия обжалуемых решений.
При решении вопроса об аннулировании постоянного вида на жительство в Литовской Республике оценивалось не только заключение гэбэ, но и ответы заявителя на представленные Департаментом миграции вопросы. Установлено, что позиция заявителя несовместима со всеобщей позицией Литовской Республики и широко выражаемой общественностью позицией поддержки Украины.
6. …уклонение от ответа на вопрос 11 (о принадлежности Крыма) и опасения заявителя по поводу применения возможной ответственности в стране его происхождения, подтверждает выводы Департамента миграции и гэбэ о его уязвимости.
7. …Суд посчитал, что этот ответ лишь подтверждает избирательный подход заявителя к агрессии России в отношении Украины и отдельных эпизодов этой агрессии, которые являются незаконными и доказывают, что заявитель представляет угрозу национальной безопасности. О последовательности позиции заявителя свидетельствует и тот факт, что заявитель сам указывает в жалобе, что неодобрение военных действий на Украине предполагает ответственность.
8. Суд дал противоречивую оценку доводам заявителя относительно его участия в мероприятиях и сбору и распространению информации. Суд решил, что гэбэ предоставило подробную информацию, подтверждающую, что информационные агентства, контентом которых заявитель делился в своей личной социальной сети Facebook, это российские новостные порталы, поддерживающие режим РФ, и что он занимался распространением материалов пропагандистского содержания, что заявитель не опроверг объективными доказательствами.
15.3. Заявитель необоснованно утверждает, что в суде первой инстанции департамент миграции и гэбэ не предоставили данных, подтверждающих, что заявитель представляет реальную и достаточно серьёзную угрозу государственной безопасности. С учётом имеющихся данных, известных методов работы российских разведывательных служб и тенденций угроз после анализа перспективы гэбэ пришёл к обоснованному выводу, что заявитель представляет угрозу государственной безопасности из-за своих взглядов, несовместимых с интересами национальной безопасности и наличием связей с представителями служб российской и белорусской разведки.
Ваш комментарий будет первым