Тийт Ланд.
Фото: Альберт Труувяэрт.
«В социальных сетях немало интересующихся теорией плоской Земли. И это очень серьезная проблема. Новые времена означают, что посредством информационной технологии можно с легкостью распространять такого рода теории, – сказал только что назначенный ректор технического университета Тийт Ланд (55) в интервью редакции. – Ученым надо спуститься с башни из слоновой кости и разоблачать в принципе лживые теории».
В интервью по случаю начала учебного года вступающий в должность ректора Таллинского технического университета биохимик и технолог Тийт Ланд рассказал, что современные студенты, в отличие от его студенческих времен, гораздо более раскованы и самостоятельны в принятии решений. Каждый имеет возможность выбрать себе гораздо больше учебных дисциплин , больше стала практиковаться командная работа. Современный студент лучше умеет решать проблемы, сообщает Pealinn.
Насколько ценятся наши ученые в мире?
Эстонские ученые особых успехов достигли именно в области био- и генных технологий, результативными были наши экологи, впрочем, как и многие другие. Можно сказать, что у нас много успешных ученых, особенно, если посмотреть на фоне стран Восточной Европы. Наша генная сокровищница — уникальна в мировом масштабе. Мы сделали огромный скачок в развитии. Нам пришлось перестраивать наши научные системы, и если посмотреть на финансирование ученых Эстонии со стороны Европейского Союза, то мы в Восточной Европе, бесспорно, в числе первых. Сейчас как раз и настало время заниматься глобальными проблемами. Это основополагающие исследования, которые непосредственно не связаны с прикладным использованием. Настало время подумать и о том, как вывести на более высокий уровень прикладные исследования, чтобы использовать достижения науки в повседневной жизни. Это означает, что генные исследования должны быть выведены на уровень повседневной персональной медицины, чтобы пользу от них ощущал каждый человек.
Технический университет по финансированию науки занимает второе место среди наших вузов и выделяется как раз прикладным значением научных исследований, сотрудничеством с нашими предприятиями. И это направление, в которое мы намерены вкладываться и в дальнейшем.
С одной стороны, в нашу повседневную жизнь все больше входят научные открытия и технические решения. С другой, многие верят, что Земля плоская, а вакцинация от болезней опасна. Голос разума они уже не слышат. Почему и как с этим бороться?
Это серьезный вызов для ученых. Новые времена привели к тому, что с помощью информационных технологий очень легко можно распространять подобные теории. В социальный сетях у теории плоской Земли много сторонников, и это — очень серьезная проблема. Ученые, по своему характеру, вероятно, консервативны, их не так легко вытащить из угла их лаборатории. Но, поскольку, если брать шире, миссия ученого заключается в служении человечеству, то они должны спуститься со своей башни из слоновой кости и представить основанные на доказательствах доводы и аргументы для развенчания ложных теорий. Делать это надо, но надо и признать, что до сих пор это делалось в очень скромных масштабах. Однако в последнее время ученые в университетах все же об этом заговорили. И теперь, во времена коронавируса, я почувствовал, что как общество в целом, так и правительство стали больше доверять ученым. Надеюсь, что ученые сумеют держать марку и выступать убедительно.
Какой может быть наша жизнь через десять или двадцать лет? Будут ли простую или требующую больших физических усилий работу по-прежнему выполнять приезжие, или же вовсе роботы, а мы будем жить, ничего не делая, на зарплату гражданина?
Мне кажется, что предсказывать, что будет через двадцать лет, невозможно. Но если мы будем говорить о том, что будет через пять лет, то исследования прогнозируют, что к 2025 году в развитых странах исчезнет почти половина видов работ, которые сейчас еще выполняют люди. Будь то почтальоны, лесники, газетные репортеры или эксперты по туризму. Люди сами будут бронировать себе полеты и гостиницы, составлять программы осмотра достопримечательностей. Исчезнут и рутинные линейные работы — их будут выполнять автоматизированные линии и роботы. Это надвигающаяся реальность, и мы это уже знаем. Искусственный интеллект перенимает у человека все более сложные виды деятельности.
Но мы должны учитывать, что люди — все-таки существа социальные. А это ставит пределы возможностям использования искусственного интеллекта. Робот не может все решать за человека, у него нет эмпатии. Вот, теперь и должны собраться ученые разных сфер — социальных и гуманитарных наук, чтобы помочь развивающим сферу инфотехнологий коллегам определить, где та граница, до которой можно предоставить искусственному интеллекту свободу действий. В противном случае в один прекрасный момент программы, разработанные занятыми развитием инфотехнологий, начнут просто отказывать. Поскольку у робота нет эмпатии, то он просто не сможет действовать. В делах, касающихся социальной среды, нужен человек. И в будущем несколько изменится навык командной работы — он станет еще важнее. Как и знание различных культур и языков. Нужно понимать нюансы культуры, которых роботы осознать не могут.
Недавно в Таллинне произошло столкновение самоуправляемого и управляемого человеком автомобилей. Могло бы этого несчастного случая не быть, если бы автомобилем не управлял человек, поведение которого робот предугадать не мог?
Это и есть типичный пример того, что человек обязательно нужен. Автомобиль может ехать сам, но поначалу и люди обязательно должны быть. В то же время самоуправляемый автомобиль — хороший участник движения, если он правильно запрограммирован. Это недешево, но создатель такого рода автомобилей Илон Маск утверждал относительно своих машин, что не стоит беспокоиться из-за того, что она обходится в 80 тысяч долларов. Принадлежащий вам автомобиль без водителя может служить и зарабатывающим для вас деньги такси в то время, когда вы дома отдыхаете или находитесь на работе, а за два года работы такси автомобиль полностью окупится.
Когда мы говорим о биотехнологии, то где проходит этическая граница? Могут ли родители в будущем заказать себе формирование ребенка с приятными качествами?
Такая возможность существует, и здесь мы сталкиваемся с проблемами научной этики. Когда я во второй половине 90-х годов, после получения степени доктора, занимался наукой в США, то там клонировали овцу. Технологически возможно и клонирование человека. Но что дальше? На повестку дня встают вопросы этики. Развитые страны этот вопрос четко отрегулировали и осуществляют контроль, но, немного пофантазировав, можно сказать, что какой-нибудь авторитарный режим может нанять ученых и наладить клонирование целой армии, миллиона солдат с определенными качествами. Это говорит о том, что государства мира должны разумно сотрудничать, чтобы такие режимы вообще не возникали.
Мы видим, что наука может многое, но всемогуща ли она, или есть какие-то тайны, которые не будут раскрыты никогда?
Я бы на это ответил риторическим вопросом: а если бы в науках все было уже сделано, то что еще оставалось бы делать ученым? Такая ситуация, когда мы будем знать ответы на все интересующие нас вопросы, не может возникнуть в принципе. Если взять возникновение жизни и ее развитие, то эта эволюция происходит на наших глазах и будет продолжаться после нас. Но тайны, касающиеся людей и того, что может им помочь, все актуальнее в сфере медицины. У нас произошло бурное развитие фармации, и в то же время мы крайне мало знаем о человеческом организме. Да, мы знаем, что существуют гены, умеем даже клонировать человека, но мы по-прежнему очень мало знаем, каковы точно функции содержащихся внутри генетического строения человека белков.
Если бы мы были в состоянии лечить все болезни, чтобы люди были здоровы и жили, как можно дольше, то встал бы вовсе вопрос, сколько человек вообще должен жить? Ведь средняя продолжительность жизни возросла, и произошло это благодаря науке, благодаря медицине. Ведь человеческие клетки стареют, столетних среди нас сравнительно мало. В развитых странах средняя продолжительность жизни женщин чуть превышает 80 лет, у мужчин она чуть меньше. Если мы хотим, чтобы люди жили по 120-130 лет, то должны начать воздействовать на те гены, которые обусловливают старение клетки. Но и тут встают этические вопросы.
Вопрос должен заключаться все же и прежде всего, в том, как человек может прожить свою жизнь здоровым?
Да, именно на этом мы и должны сосредоточиться. Если после восстановления независимости средняя продолжительность жизни наших людей возросла, то, зато сократился срок, который человек проживает здоровым. Это вопрос, которым наука в Эстонии должна заниматься прежде всего. И не только медицинская, но и социальные науки. Здоровье касается всего, чем человек занимается и нужно изучать образ жизни человека и его поведение.
У нас есть все условия, чтобы вести здоровый образ жизни. Мы ведь, в общем, живем сейчас очень хорошо. У нас достаточно еды, мы можем выбирать, что есть, но здорового образа жизни мы все же не придерживаемся. И тут каждый человек может улучшить собственную жизнь.
Но не менее важны, чем полноценное питание и подвижность, чистая природа и окружающая среда. Многие годы одним из самых больших загрязнителей была сланцевая промышленность. В то же время в техническом университете немало ученых, которые исследовали это полезное ископаемое. Надо ли в Эстонии продолжать добычу сланца?
Сланец — это одно из очень не многих наших ископаемых, представленных в «готовом» виде, так что этот вопрос еще и стратегический. Мы производили на сланце электроэнергию, а теперь вопрос в том, стоит ли это продолжать? На повестку дня встало производство сланцевого масла. Другой вопрос — социальный. У нас есть электростанции, шахты и заводы по производству масел, на которых работает множество людей. Мы не имеем права создавать в тех местах социальных хаос. Я считаю, что мы должны вкладываться в производство сланцевого масла. И когда у меня спросили, стоит ли создавать новый завод по производству сланцевого масла, то я ответил утвердительно: стоит. Это дает нам возможность развивать новую технологию. Мы очень замкнулись в своем образе мышления, полагая, что все, что мы делаем, будем делать по-старому. Но ведь, если мы говорим о зеленом перевороте и углекислой нейтральности к 2050 году. то все это нуждается в новой технологии.
Когда мы говорим об автомобилях и поездах на водороде, то и для этого нужны новые технологии, которых пока нет. Я вижу возможности для новых технологий и при производстве сланцевого масла.
Насколько все же Эстония — страна с развитой технологией?
Мы, хотя и достигли по ВВП уровня примерно в две трети от уровня развитых стран, но ученые утверждают, что существующие возможности развития Эстонии уже исчерпаны. Нам нужен новый скачок в развитии, нам надо развивать нашу науку и технологии и здесь же их применять. Нам нужны новые изделия, разработка которых может базироваться только на науке. А то мы навечно останемся страной-субподрядчиком. Того, что наука у нас — одна из отраслей, пока мало. Но мы к этому идем.
Ваш предшественник Яак Аавиксоо отмечал, что через пару десятилетий у нас уже не будет говорящих по-эстонски преподавателей, поскольку наша молодежь не хочет поступать в докторантуру. Это действительно может произойти?
Да, если сохранится тенденция, что из-за рубежа поступает больше молодых ученых в докторантуру, чем из Эстонии. Это очень серьезная проблема, которой мы должны заниматься. Но ситуация улучшается. Если мы сравним условия, которые у нас были в 2000 году или даже в 2010-м, то прогресс заметен и в жизни ученых.
Докторская степень не дает сейчас по работе никаких преимуществ или большего дохода, скорее, наоборот. Говорят, что слишком квалифицированного человека нам не надо. Иностранцы, поступающие в докторантуру, родом из государств с более низким, чем в Эстонии, уровнем жизни. И они видят перспективу переезда дальше в Европу.
В какой мере наши докторанты получают степень и уезжают работать за рубеж? Сами Вы — пример обратного поведения — получили докторскую степень за границей и вернулись в Эстонию. На Вас повлияла кампания: таланты — домой!?
Я хотел вернуться без всяких внешних воздействий. Получил докторскую степень в Стокгольме, а потом отправился в Америку заниматься наукой. Но у меня сразу было четкое намерение вернуться в Эстонию. Я искал возможности для этого, проявлял и сам активность, наконец, нашел здесь подходящую работу по специальности. Но мои контакты со Швецией не оборвались, поскольку я освоил шведский язык, то каждое утро просматриваю новости в газете «Dagens Nyheter». Но на родине для меня естественная среда обитания. Дом есть дом. Где тебя лучше поймут, чем дома?
Вы говорили, что из-за денег развитие ни технического университета, ни нашей науки стопориться не должно, поскольку денег можно добиваться и из-за границы. Вы по-прежнему столь же оптимистичны в этом вопросе?
Да, оптимистичен. Наши ученые весьма успешны были в вовлечении денег Европейского Союза, и это будет продолжаться, поскольку открываются новые возможности получения этих денег, которые связаны с зеленой экономикой и зеленым переворотом, а также сотрудничеством с предприятиями. Для технического университета это очень благоприятные возможности! И мы должны их использовать.
Каковы студенты, которые на этой неделе вернулись в аудитории, по сравнению с теми, с которыми учились Вы? Насколько они изменились и в каком направлении?
Времена меняются, а с ними и студенты. Сегодняшние студенты гораздо более раскованные и самостоятельные в принятии решений. Теперь и учебные программы такие, что каждый может выбирать себе гораздо больше учебных дисциплин, в мое время такой возможности не было. Больше стало работ над проектами, командной работы. Много внимания уделяется навыкам решения проблем. Это то, чего и сами студенты хотят.
Второе большое изменение — это пожизненное обучение. Средний возраст студентов, по сравнению со временами моего студенчества, значительно возрос. Он приближается уже к тридцати годам. Это означает, что многие вновь приступают к учебе.
Были и годы работы в государственном институте здравоохранения США
- Обладатель Таллинского знака за заслуги Тийт Ланд по образованию биохимик, окончивший в 1989 году Физико-химический факультет Тартуского университета.
- Затем Ланд стал докторантом Стокгольмского университета, защитив в 1994 году диссертацию на степень доктора философии. После этого он до 1999 года работал научным сотрудником государственного института здравоохранения в США. Потом вернулся в Стокгольм, где работал до 2006 года научным сотрудником и преподавателем Института нейрохимии и нейротоксикологии Стокгольмского университета.
- В 2007 году вернулся на родину и работал профессором кафедры химии Таллинского университета.
- 14 февраля 2011 года Тийт Ланд был избран ректором Таллинского университета.
- С 1 сентября 2020 года заступил на должность ректора Таллинского технического университета.
Ваш комментарий будет первым