Наталия Княжинская — певица, композитор, вокальный продюсер. Родилась в Ленинграде в семье музыкантов и священников. Прадед протоиерей Петр Княжинский, дед Юрий Юренев (Княжинский) — дирижер военно-духового оркестра, композитор, бабушка Юренева Мария — певица, мать Юренева Надежда Юрьевна — камерная певица.
С 2005 года – преподаватель в РАМ им. Гнесиных на отделении эстрадно-джазового вокала.
В 2009 году в Москве была открыта «Вокальная школа Наталии Княжинской», где проводятся занятия по авторской методике с практикой психологического консультирования и телесно ориентированной психотерапии
С 2014 года — преподаватель частной студии эстрадно-джазового вокала культурного центра в Которе.
Впервые мне довелось встретиться с Натальей на одном из мероприятий, организованном русским культурным центром им. Саввы Владиславича в г. Герцег-Нови. Она пела со сцены, и ее голос поразил меня мощной энергией и силой. После концерта я подошла и попросила ее дать уроки вокала. Она согласилась. Так мы и подружились. Очень захотелось, чтобы об этом талантливом и неординарном человеке узнали поближе и читатели «Русского вестника».
Наталья, почему выбор пал именно на Черногорию? И как, на твой взгляд, эта страна принимает творческих людей?
— Когда мы впервые приехали в Черногорию, почувствовали себя здесь как дома и просто решили остаться. Первый год, глядя на красоту вокруг, думала: «А зачем что-то еще творить? Разве могу я создать что-то лучше? Музыка моря, ветра и поющих птиц восхитительна!» Но прошло время, пришли новые чувства, и творчество вернулось. Черногория принимает творящих и дает вдохновение.
— Найти свой путь в жизни – непростая задача. Особенно если это путь женщины, матери и творца. Я стараюсь всегда оставаться собой. Самое важное для меня – это семья, музыка и ученики.
Мама – Надежда Юренева – известная певица, педагог, профессор академии им. Гнесиных; бабушка, дедушка – все пели. Музыка в крови. Как твоя семья повлияла на тебя в выборе жизненного пути?
— Как это ни смешно, но в детстве я хотела быть сначала балериной, потом Аллой Пугачевой (тогда постоянно по телевизору показывали либо балет, либо Пугачеву). А с мамой я с трех лет постоянно проводила время в Ленинградской консерватории. Сидела в классе на уроках и слушала, как поют ее студенты. Разумеется, была ученицей детской музыкальной школы при консерватории. Потом, когда мама стала преподавать в РАМ им. Гнесиных, я училась у лучших педагогов джазовой школы им. Стасова: Евгений Лернер, Галина Филатова, Наталья Андрианова, у которой учились все звезды нашей эстрады.
Мама для меня была Царицей. Ее концертные платья, потрясающие концертные залы виделись в моих детских фантазиях чем-то волшебным и сказочным.
Дома у нас часто бывали музыкальные вечера. Бабушка тоже прекрасно пела. Но после войны она пела уже только в храме. Дедушка был дирижером. Часто у нас бывали знаменитые гости: композиторы, певцы, писатели. Мама дружила с Шостаковичем, Рождественским, Бродским. Это было прекрасное время. Теперь вспоминаю о нем, как о великом даре!
Непросто, наверное, было соответствовать ожиданиям такой талантливой семьи?
— Конечно, мама хотела видеть меня певицей академического жанра. Но подростковый протест привел меня на путь рок-музыки. Ну а где рок, там и джаз, и альтернатива, и фолк. Мне было интересно находить себя в разных жанрах. К тому же я всегда что-то сочиняла. Помню, как моя первая учительница по сольфеджио сказала моей маме: «У вас растет автор! Она, наверное, станет композитором и, вероятно, теоретиком. У вашей дочери есть свое видение».
Параллельно с учебой в институте работала в театре-кабаре «Летучая мышь», под руководством Григория Гурвича. У меня было прозвище «Малая». В свои 17 я была сама младшая артистка. Потом шоу-бизнес и как результат разочарования в шоу-бизнесе – андеграунд: рок-фанк группа «Magic pump».
Наташа, слышала, что есть мысли о создании маминого музея.
— Я очень хочу это сделать, но есть определенные сложности. Надеюсь, что я найду силы и поддержку для воплощения идеи в жизнь.
Когда проводила «Молодежный фестиваль камерной вокальной музыки имени Надежды Юреневой», поняла, что быстро выдыхаюсь от встречи с реальностью, которая предполагает исключительно коммерческую направленность. Хотя тогда мне помогали и Фонд Славянской письменности и культуры, и издательство «Вече». Один мой ученик, пожелавший остаться инкогнито, просто дал 5 тысяч долларов на первый фестиваль. На второй уже дал немного денег Коля Басков, который учился у моей мамы до третьего курса и очень просил всем сказать, что он был ее студентом. Может быть, найду силы на следующие фестивали. Дай-то Бог.
Главное – то, что создала моя мама, вложив в своих студентов, живет в них и передается их ученикам. Жизнь продолжается в наших последователях. Творчество для того и нужно, чтобы порождать новые идеи, новые таланты, новую жизнь.
О какой профессии для своей дочери ты мечтаешь? Я знаю, что она прекрасно поет, рисует, пишет.
— Я мечтаю о том, чтобы Даша была счастлива! А профессию она выберет сама. Стараюсь не влиять на ее выбор. Она достаточно самостоятельна. Когда была маленькой, мы постарались, чтобы у нее была возможность охватить разные области искусства и науки. Так что и доктором может стать, и художником, и журналистом, и музыкантом, и переводчиком. Пусть сама решит.
— Я стала здесь намного спокойнее. Черногорская природа сильно влияет на подсознание, и, видимо, перемены происходят на глубоком уровне. Что касается Дашки и изменений в ее творческих проявлениях, то скажу одно: в местных школах нет такого прессинга, как в России, и это помогает учебе и раскрепощению. Если у человека проявляется в чем-то талант, его всячески поддерживают, дают возможность проявить себя. У Даши уже была в школе персональная художественная выставка картин. В следующем году она будет работать корреспондентом в журнале, который издает школа – настоящий глянцевый красивый журнал! Здесь также модно учить языки. Она уже свободно говорит на сербском, почти выучила английский и учит еще немецкий и итальянский.
Ты много занимаешься с детьми. Как выбираешь, с кем работать?
— С детьми я начала заниматься только в Черногории, в Москве у меня была своя вокальная школа для взрослых, куда приходили как домохозяйки и бизнесмены, так и уже состоявшиеся артисты эстрады и академической сцены. Я работала со всеми. Главное, чтобы у человека было желание. Если это просто ради забавы, и сам ученик не хочет включаться в процесс, сопротивляется, тогда мы, конечно, расстаемся. Но может быть, я и ошибаюсь. Кому-то важен сам процесс. Мне еще самой нужно многое понять в человеческих порывах. Мы все очень разные.
В чем суть голосовых психотехник, используемых в твоей вокальной школе?
— Моя методика «Голосовые психотехники» — не просто работа с голосом. Это, скорее, психологическое консультирование посредством знакомства с собственным голосом (консультирующий психолог – мое второе высшее образование). Наш голос передает все наши эмоции, и если на каком-то этапе возникает затруднение со звуком, значит, не проработана какая-то эмоция.
Мы учимся чувствовать свой голос, себя и окружающих. Поэтому нет людей, которым наступил мишка на ухо. Есть те, которые не хотят или боятся слышать, говорить и проявлять свои чувства. Как только мы проработаем эти моменты, появляется и слух и голос.
Таким образом, эмоции, чувства, дыхание – вот три кита, на которых строится моя методика. А свободный, уверенный звук – это уже следствие.
Расскажи, пожалуйста, о своих проектах в Черногории.
— Наверное, один из самых важных – моя музыка на поэму Петра Негуша «Горский Венац», а именно «Молитва Владыки Данило». Это произведение для симфонического оркестра, хора и солистов. Премьера состоялась в Которе 18 октября прошлого года. Вообще-то, это целый цикл на стихи Петра Негуша. Уже написана музыка для хора и солистов на «Лучи Микрокосма». Репетиции начнутся в сентябре. И в проекте третье произведение на раннюю юношескую лирику Петра Негуша. Скорее всего, для небольшого струнного состава с солистами.
А со своими учениками я создаю «Театр шоу и мюзикла». Мы работаем над яркими произведениями джаза, мюзикла и рок-музыки. Также я создала группу в «Фейсбуке» «Muzicko bratstvo», чтобы все музыканты, проживающие в Черногории, могли найти друг друга и создавать новые интересные проекты. В Которе у нас есть теперь место для сборов, репетиций, джем-сейшнов и просто для общения – наша АРТ-«куча» (куча – дом, в переводе с сербского, прим. авт.).
Проектов много, они рождаются спонтанно, много идей, и Черногория помогает все это воплощать. Визуализация в этой стране работает потрясающе!
— Здесь не обучают джазу. Например, мой первый диплом РАМ им. Гнесиных: эстрадно-джазовое отделение, певица, педагог, солистка. В Черногории такой возможности нет. Можно получить только академическое музыкальное образование. Наверное, тот, кто действительно хочет стать музыкантом, старается учиться хорошо и получить знания. Однако мой опыт общения с молодыми людьми, закончившими музыкальную школу или училище, довольно печален. У многих просто нет элементарных знаний сольфеджио и гармонии, даже уровня музыкальной школы 5—6 класса. Это грустно.
— Слушать музыку, записывать нотками все, что приходит в голову. Сидеть за инструментом по несколько часов в день. В то же время я противник того, чтобы натаскивать ребенка, заставлять чем-то заниматься. Давление отбивает охоту. В моей практике много случаев, когда закомплексованные, с рядом нерешенных проблем взрослые люди приходили, чтобы исправить детские ошибки.
Что посоветуешь в плане всестороннего музыкального воспитания?
— У меня нет большого опыта воспитателя. У меня только единственная родная дочь. Хотя жизнь так сложилась, что я вырастила еще четверых сводных детей. Они уже взрослые и живут в России. Старалась в раннем возрасте вложить в них максимум: выставки, концерты, прослушивание хорошей музыки дома, художественные и музыкальные школы. Каждый маленький человечек – уже личность. Если природой и наследственностью заложено творчество, то оно будет, проявится. Если в семье нет артистов, но Бог поцеловал в макушку и даровал талант дарить людям радость, значит, все получится. Главное – не перебить охоту, не навредить. Важно поддержать, развить, помочь понять себя.
— Так сложилось, что большой сцены у меня почти и не было. Были фестивали джаза и рока, всяческие гастроли, но я всегда мечтала взять тысячники. Энергии на стадион хоть отбавляй! Может быть, еще все впереди! Скучаю по друзьям рокерам. Фантазирую на тему того, что все они приедут сюда и мы забабахаем, как мы умеем, потрясающий концерт. В Которе как раз создаем что-то типа джаз-рок-клуба.
Удалось ли уже поработать с известными местными музыкантами?
— Пока не удалось. Как сложится. Серьезной цели такой не ставила пока.
Что тебя вдохновляет, что в современном музыкальном мире, сообществе радует, а что огорчает?
— Вдохновляет сама жизнь. Лучше всего я умею сочинять музыку. Потом уже все остальное. В музыке меня радует откровенность, честность, искренность, индивидуальность, культура звука. Печалит надуманность, вычурность, плагиат, силиконовое звучание, пустота.
Для меня творчество – это разговор с создателем. Это вопросы и счастье, восторг, когда есть ответы! В творчестве есть возможность узнать великие таинства или хотя бы малую часть их, передать частичку знания людям. Так всегда и говорю своим ученикам: «Если ты ПЕВЕЦ, значит, тебе есть что сказать!»
Что бы хотелось сделать, создать? Над чем сейчас работаешь?
— Мечтаю о проекте с симфоническим оркестром. Петь с хорошим оркестром – это праздник! Видимо, мне нужно быть здесь и закончить проект на стихи Петра Негуша. Я чувствую, что, наверное, ради этого тут и оказалась.
Очень хочу создать продюсерский центр, где молодые артисты смогут реализовывать свои таланты, где им можно помогать создавать образы, имидж, стиль в музыке, в пении. Уже существующий «Театр шоу и мюзикла» развивался бы на базе этого центра. Мы потихоньку двигаемся по этому пути, и черногорские подростки начинают открывать для себя джаз, новое звучание, новые эмоции. Они начинают понимать, что значит профессиональная работа артиста и музыканта.
Есть ощущение, что Черногория уменьшает амбиции: люди, переезжая сюда, словно теряют мотивацию. Что думаешь по этому поводу?
— Я бы сказала, мотивации трансформируется. Знаешь, что здесь есть сезон ветров? В этот период словно сдувает всю ненужную шелуху. Это время сложное, но очень ценное именно тем, что обнажается что-то очень важное. Начинаешь видеть сердцевину, ощущать эту сердцевину каждым своим нервом. И тогда все амбиции становятся настолько мелки и смешны по сравнению с главным! И вот то главное, что обнаружил, стараешься сберечь, сделать лучше, развить и, может быть, даже поделиться с другими.
Что помогает талантливому человеку раскрыться? Стоит ли ждать волшебной палочки или рассчитывать только на себя?
— Раскрыться талантливому человеку поможет усердный труд над собой. Учитель, конечно же, важен. Мне очень нравится дзен-буддизм. Ты, наверное, слышала, что у мастера дзен часто была при себе волшебная палка, которой он бил нерадивых учеников. Кому-то такая палка очень нужна! Мне и самой подчас очень не хватает мастера дзен, как ученику, разумеется.
Лично я довольно строгий педагог, и не все ученики готовы работать на таком уровне. Палкой я не пользуюсь, но требую постоянной работы над собой, над материалом.
Тогда будет толк. А если человек приходит на занятие и думает, что преподаватель сейчас все сделает за него, это ошибка.
Учитель направит, поправит ошибки, даст энергию. А далее уже сам. Только целеустремленность, постоянный поиск, работа над собой, усердие.
Моя мама говорила мне: «Не надо ждать музу. Как только начнешь работать, муза придет сама. А дальше уже только воспитывай ее! Воспитай свою музу!»
Интервью записала Светлана Руцкая, «Русский Вестник» (Черногория)
Ваш комментарий будет первым