Колодцы с журавлем — старинным механизмом подъема воды — становятся редкостью. И тем сладостнее вода из такого источника — похожая система рычагов для добывания воды применялась еще в Древнем Египте.
Проходил недавно по небольшой латгальской деревне, увидел редкость — колодец с журавлем. Был он на околице, возле заброшенного дома. Поблизости никого не видно, спросить разрешения набрать воды не у кого. Испил прямо из ведра, оставленного бывшими хозяевами колодца для случайных прохожих вроде меня. И будто свежих сил набрался!
Ведь такой воды дома нет — там она течет по трубам, отдает не то железом, не то хлором. Ни в какое сравнение не идет и вода в бутылках — синтетика синтетикой, будто неживая. Да и сам процесс доставания воды с помощью древнего журавля доставляет истинное наслаждение: можно слушать, как скрипит рычаг, чувствовать, как тяжелеет ведро, наполняемое животворной влагой. А когда ведро станет тонуть, почувствуешь мягкий толчок — будто приятель в шутку поддел локтем. У всех народов почитался любой источник воды — без него немыслима жизнь. И хотя сейчас в деревнях для подъема воды все чаще используют коловорот или электрический насос, кое–где еще можно встретить и журавля. Правда, вместо деревянного сруба, в котором вода будто живая, нередко ставят бетонные кольца, отчего вода в них без души, без аромата.
Исстари колодец был местом как добрых дел, так и источником чего–то нехорошего. Все зависело от мастера, вырывшего колодец и поставившего сруб. Если во время опускания деревянных плашек у мастера было дурное настроение — может, нанявший его хозяин слабо угостил накануне работы или мало посулил оплаты за нелегкий труд, то и вода в том источнике могла оказаться плохой. Иногда хозяин тоже был виновен в нездоровой воде: торопил водяных (так звали мастеров по рытью колодцев) слишком быстро копать скважину. А ведь такая работа требовала не только немалых физических сил, но еще и определенного душевного настроя. Или еще причина неживой воды: будущий владелец колодца с кем–то из соседей не поладил. И тогда можно было ожидать в воде дохлую собаку или кошку. Но это уже происки человечьи, а не древние обычаи и наблюдения.
Если с добрыми намерениями у колодца люди мирились, то для оберега от злых сил строили над ним крышку. Не просто для того, чтобы пыль и мусор не попадали, а чтобы «нечистый» не проник. И чтобы эта защита была как можно сильнее, всячески украшали эту надстройку — как наличники на окнах, используя резьбу с элементами оберегающей символики. В некоторых местностях колодцы тщательно укрывали во время солнечных и лунных затмений, а кое–где с колодцем общались так, словно он — живое существо. И чтобы умилостивить его, женщины приходили к нему в первый день колядок и приносили сюда угощенье, словно на жертвенник. А молодица, которая в замужестве берет воду в новом для нее колодце, должна в знак благодарности каждый день оставлять на краю сруба краюху хлеба. Все знали, что возле колодца нельзя стирать, выливать на землю воду. И совсем уж непростительно было материться здесь — вода протухнет, а то и вовсе колодец мог «уйти», тогда в нем не станет воды.
В старину считалось, что колодец был своеобразным каналом между двумя стихиями — соединял землю и небо. Иногда наличие во дворе колодца связывали с потусторонним миром — очень уж он напоминал глаз неведомой силы, денно и нощно наблюдающей за всеми живущими на дворе.
Если кому–то даже в наше время современных технологий снится колодец, то это знак свыше: когда он полон воды — быть благосостоянию и богатству, но если источник пустой — станешь нищим. Лесной колодец требует осторожности: днем воду из него пить можно, но ночью набирать ее не стоит — в ней тогда заводится всякая сказочная нечисть.
Отведав животворной воды из колодца с журавлем, вспомнил свое детство. Тогда на мне, десятилетнем, лежала обязанность натаскать из колодца с журавлем бочку воды. И потому сейчас руки, словно запомнив, как нужно обхватывать жердь, под каким наклоном журавля опускать ведро, сами плавно опустили бадью, зачерпнули воды, так же бережно подняли и поставили на деревянный сруб. А когда наклонился над ведром, чтобы прильнуть к воде, увидел себя — будто отраженного в свете прожитых лет.
Валерий САМОХВАЛОВ.
Ваш комментарий будет первым